|
Леонид Млечин Чекисты и сионисты |
Создание после Второй мировой войны Государства Израиль, в известной степени ставшее компенсацией за уничтожение нацистами шести миллионов евреев, - заслуга держав-победительниц. Многим западным политикам, набожным христианам, были свойственны романтически-религиозные представления - описанное в Библии возвращение евреев в Палестину должно совершиться. Нельзя сбрасывать со счетов и внутриполитические соображения - избирателей-евреев в США было достаточно, чтобы к ним прислушивались кандидаты в президенты.
Но судьбу Палестины, палестинских евреев и арабов решала не либеральная общественность, а американские и британские политики. Абсолютное большинство из них возражали против воссоздания Израиля. Поэтому еврейское государство не появилось бы на карте мира, если бы не Сталин. А вот почему глава советского государства пожелал, чтобы на Ближнем Востоке появилось еврейское государство, это долгая история.
Третьего февраля 1941 года к советскому полпреду в Лондоне И.М. Майскому пришел необычный гость - Хаим Вейцман, ученый-химик с мировым именем. Но к советскому послу он обратился в ином качестве. Еще в 1920-м Вейцмана избрали главой Всемирной сионистской организации.
Вейцман сообщил Майскому, что всего евреев около 17 миллионов. Из них 10-11 миллионов находятся в сравнительно сносных условиях, по крайней мере им не угрожает физическое истребление. Это евреи, проживающие в США, Британской империи и СССР. Тревогу вызывает судьба евреев в Германии, Австрии, Чехословакии, на Балканах и в Польше. Вейцман, как писал Майский в Москву, сказал: 'Если войну выиграет Германия, все они просто погибнут. Но и англичане не любят евреев, особенно колониальные администраторы. Это наиболее заметно в Палестине, где живут и евреи, и арабы. Британцы, безусловно, предпочитают арабов евреям'.
Майский отправил в Москву подробный отчет о беседе. Президент Всемирной сионистской организации производил сильнейшее впечатление на своих собеседников. Вейцман давно жил в Англии, его научная работа имела колоссальное значение для британской военной промышленности. Премьер-министр Дэвид Ллойд-Джордж, решительный человек с репутацией борца за справедливость, повторял, что Англия в долгу перед Вейцманом.
Пожалуй, все и началось с Ллойд-Джорджа. В 1916 году Антанта уже брала верх над противником - Германия, Австро-Венгрия, Турция и Болгария терпели поражение. Британские войска громили турок, под властью которых находилась значительная часть Ближнего Востока. 31 октября 1917 года на заседании британского кабинета министров обсуждалось будущее Палестины. Было решено лишить Оттоманскую империю всех ее завоеваний. Палестина после войны станет британским протекторатом, и еврейский народ получит право начать там новую историческую жизнь. Британский премьер обещал, что сделает все, чтобы Палестина стала государством евреев. Для Ллойд-Джорджа, глубоко религиозного человека, возвращение евреев в Палестину было исполнением воли Б-га, поскольку премьер-министр весьма почитал Тору. Он говорил: "Я знаю историю евреев лучше, чем историю моего народа, и могу перечислить всех царей израильских. Но едва ли вспомню дюжину английских королей".
Для лорда Бальфура Библия тоже была живой реальностью. Он был захвачен идеей возвращения евреев на родину, говорил, что христианский мир в неоплатном долгу перед народом, изгнанным из Палестины.
Иногда утверждают, что англичане и палестинские евреи не имели права делить чужую землю и отнимать Палестину у арабов и поэтому Израиль - это чужеродное тело в сердце арабского мира...
В реальности державы-победительницы исходили из того, что нужно предоставить независимость народам, томившимся под чужим игом. Это произошло и в Европе, и на Ближнем Востоке. Поэтому и появились такие арабские страны, как Ирак, Сирия, Ливан, причем их народы не возражали против того, что европейские державы таким образом распорядились их судьбами. Однако, например, курды, более многочисленный народ, чем палестинские арабы, так и не получили своего государства.
В рамках переустройства всего региона восстановление еврейского государства в Палестине воспринималось как естественное дело. Тем более что изгнанные из Палестины евреи упрямо стремились вернуться. В Иерусалиме евреи жили постоянно - с одним перерывом, когда город захватили крестоносцы. К концу XIX века Иерусалим населяли двадцать восемь тысяч евреев и семнадцать тысяч мусульман и христиан.
Президент США Вудро Вильсон, в 1919 году приехавший в Париж на конференцию, которая выработала условия подписания мирного договора с Германией, Австро-Венгрией и Турцией, стал первым американским президентом, отправившимся за границу. Идеалист и глубоко верующий человек, он был принципиальным сторонником восстановления этнической справедливости и самоопределения наций. Вильсон настоял на том, чтобы после Первой мировой многие народы Европы получили возможность создать собственные государства. Так появились на политической карте мира Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия, Королевство сербов, хорватов и словенцев, ставшее потом Югославией.
Американский президент не сомневался, что еврейский народ тоже заслужил право на восстановление своего государства. Вудро Вильсон даже предложил передать мандат на Палестину Соединенным Штатам. Однако Верховный союзный совет предоставил его Великобритании, вменив ей в обязанность претворение в жизнь декларации Бальфура. С этого момента обещание создать "национальный очаг для еврейского народа" стало международно признанной обязанностью Англии.
2 июня 1922 года этот мандат был утвержден 51 страной, входившей в Лигу Наций. США, остававшиеся вне Лиги, присоединились к решению европейских стран.
Советская Россия не принимала участия в Парижской мирной конференции, и судьбы мира решались без нее. Правительство большевиков, крайне озабоченное европейскими делами, равнодушно наблюдало за событиями в далекой Палестине.
Сталин еще в 1913 году сформулировал ленинскую позицию по национальному вопросу. Он дал определение нации - исторически сложившаяся общность людей, живущих на одной территории. Евреи при такой точке зрения нацией не являлись. Как минимум, у них не было своей территории.
Большевики считали, что решение еврейского вопроса - это ассимиляция. В России все евреи станут русскими, и проблема исчезнет. Что касается сионизма и положения в Палестине, то любое напоминание о существовании в России сионистов вызывало у руководителей страны удивление.
В 1924 году профессиональный интерес к сионизму проявил председатель ОГПУ Ф.Э. Дзержинский. По просьбе Феликса Эдмундовича сотрудники секретного отдела ОГПУ, занимавшегося сионистами, а также кадетами, монархистами, черносотенцами и бывшими жандармами, подобрали нужные материалы. Они произвели на Дзержинского неожиданное впечатление. Он писал своим заместителям Менжинскому и Ягоде: 'Просмотрел сионистские материалы. Признаться, точно не пойму, зачем их преследовать. Большая часть их нападок на нас опирается на преследование их нами. Их партийная работа, программа сионистов нам не опасна, наоборот, считаю ее полезной. Я когда-то был ассимилятором. Но это "детская болезнь''.
Прежде Дзержинский был яростным противником польских националистов, мечтавших о самостоятельном государстве. Под влиянием Ленина он изменил свои взгляды и признал лозунг большевиков о праве наций на самоопределение.
В другой записке Менжинскому он написал: "Правильно ли, что мы преследуем сионистов? Я думаю, что это политическая ошибка! Надо пересмотреть нашу тактику. Ведь мы принципиально могли бы быть друзьями сионистов. Надо этот вопрос изучить и поставить в политбюро". В июле 26-го Дзержинский, тяжелый сердечник, скончался после выступления на Пленуме ЦК. А в карательных органах сионистов по-прежнему числили среди противников советской власти. Правда, советская разведка в какой-то момент заинтересовалась Палестиной: а нельзя ли и там поднять революцию?
В конце 1923 года в Палестину по линии иностранного отдела ОГПУ командировали знаменитого чекиста Якова Серебрянского. До революции он был эсером-максималистом, начав свою карьеру участием в убийстве начальника минской тюрьмы. Он получил орден Красного Знамени за похищение в Париже лидера русской военной эмиграции, бывшего белого генерала Александра Кутепова. А потом возглавлял спецгруппу при наркоме внутренних дел - диверсии и террор за границей. Серебрянский, пробыв в Палестине два года, вернулся разочарованный. Революция в Палестине, которая казалась сонным и неразвитым местечком, была отложена до лучших времен.
В октябре 1928-го нелегальным резидентом иностранного отдела ОГПУ в Константинополь отправили Якова Блюмкина - того самого, который 6 июля 1918 года убил германского посланника при правительстве России графа Мирбаха. Вокруг работы Блюмкина в Константинополе ходит множество слухов, но резидентом внешней разведки он пробыл всего год и много сделать не успел.
Даже в Коминтерне не особенно интересовались Палестиной, хотя и направили туда небольшую группу евреев-коммунистов - создавать местные компартии. Но попытки образовать единый фронт арабского и еврейского рабочего класса не увенчались успехом. "Арабские трудящиеся массы, - писал один из руководителей Палестинской компартии Махмуд аль-Атраш, - не могли доверять людям, которых звали Хаим, Абрам и Ицхак. Они не могли идти вперед под их руководством, даже если эти люди и были лучшими борцами за национальную независимость".
Антиеврейские волнения и погромы в Палестине в 30-е годы в Коминтерне оценили как начало великого освободительного движения арабского народа. Руководство Коминтерна было однозначно на стороне арабов. Впоследствии некоторые арабские коммунисты стали поклонниками Гитлера, их объединили общие интересы - фюрер тоже воевал против англичан и уничтожал евреев.
Зато среди еврейского населения Палестины очень сильны были уважение и любовь к России. Ведь многие палестинские евреи придерживались социалистических убеждений, поскольку работали в кибуцах - сельскохозяйственных кооперативах, похожих на советские колхозы.
В августе 1923 года съездил в Москву и будущий первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион: профсоюзная делегация представляла палестинских трудящихся на Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке. Бен-Гурион восхищался Лениным и верил, что коммунизм спасет евреев от антисемитизма. Он не мог предвидеть, какую роль в создании еврейского государства предстоит сыграть Сталину. Восьмого ноября 1917 года британские газеты сообщали о двух главных новостях - большевистском перевороте в Петрограде и декларации лорда Бальфура, которая привлекла больше внимания.
Декларация - это письмо министра иностранных дел Великобритании лорда Артура Джеймса Бальфура лорду Уолтеру Ротшильду, президенту Сионистской федерации Великобритании. В письме Бальфура, одобренном после бурного обсуждения британским правительством, говорилось: "Я очень рад уведомить Вас о полном одобрении правительством Его Величества целей еврейского сионистского движения, представленных на рассмотрение кабинета министров. Правительство Его Величества относится благосклонно к созданию в Палестине национального очага для еврейского народа и сделает все от него зависящее, чтобы облегчить достижение этой цели..."
|
Сталин как лучший друг сионистов |
Уход с политической арены Ясира Арафата и выборы в ПА нового лидера - Махмуда Аббаса вновь привлекли внимание к истории возникновения еврейского государства в Палестине. По просьбам наших читателей мы начинаем печатать цикл статей, касающихся этой темы.
Двадцать шестого ноября 1947 года Генеральная Ассамблея ООН приступила к обсуждению вопроса о Палестине. На сессии советский представитель Андрей Громыко произнес свою знаменитую речь в защиту права евреев на собственное государство. Позиция была выработана в Москве, но слова Громыко нашел сам. Пожалуй, никто лучше Андрея Андреевича Громыко не защищал право палестинских евреев на свое государство: "Представители арабских стран указывают на то, будто бы раздел Палестины является исторической несправедливостью. Но с этой точкой зрения нельзя согласиться хотя бы уже потому, что еврейский народ был связан с Палестиной на протяжении длительного исторического периода времени".
По мнению советской делегации, план решения вопроса о Палестине, согласно которому практическое осуществление мероприятий по проведению его в жизнь должно лежать на Совете Безопасности, полностью соответствует интересам поддержания и укрепления международного мира и интересам укрепления сотрудничества между государствами. Именно поэтому советская делегация поддерживает рекомендацию о разделе Палестины.
Речь Громыко имела определяющее значение для судьбы Израиля. Она повлияла и на американцев. Президент Гарри Трумэн принял окончательное решение. Раз уж Сталин твердо решил дать евреям свое государство, глупо было бы Соединенным Штатам сопротивляться!..
Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 181 - о создании на территории британского мандата в Палестине двух независимых государств - была принята в субботу, 28 ноября 1947 года. "За" проголосовали 33 страны, "против" - 13. Несколько стран, в том числе Англия, воздержались. Сталин имел в ООН не один голос, а три - Советского Союза, Украины и Белоруссии. Кроме того, Чехословакия и Польша голосовали так, как велела Москва. Пять сталинских голосов приобрели решающее значение. Если бы Сталин проголосовал против, Израиль бы не появился.
Сотни тысяч палестинских евреев, обезумевших от счастья, вышли на улицы. Арабские страны не приняли решение ООН, они были невероятно возмущены советской позицией. Но Сталина реакция арабских стран не интересовала. Он просто не принимал их в расчет.
Египтом управлял король Фарук, Иорданией - король Абдаллах, Ираком - король Фейсал. Все они были верными вассалами Великобритании, которая, по мнению советских дипломатов, желала передать всю Палестину иорданскому королю, чтобы разместить там свои военные базы. Сталин требовал не допустить этого. Самым надежным средством было как можно скорее создать еврейское государство, которое откажет англичанам в базах. Интересовала ли Сталина судьба евреев, ставших в XX веке жертвой геноцида? Конечно же, нет.
Когда в Нью-Иорке решалась судьба Израиля и Сталин приказал Молотову, Вышинскому и Громыко поддержать сионистов, в СССР антисемитизм уже в полной мере стал практической политикой аппарата партии и государства. Поразительным образом борьба за создание Израиля сопровождалась чисткой советского аппарата от евреев. Но Сталин не видел тут никакого противоречия. Деятельное участие в создании еврейского государства в Палестине было не только способом насолить англичанам и уменьшить их влияние на Ближнем Востоке, предполагало не только территориальные приобретения, но и распространение советского влияния по всему миру.
После разгрома гитлеровской Германии, когда под советский контроль попала Восточная Европа, все казалось возможным. Если новые правительства в Польше, Чехословакии или Болгарии действуют в полном соответствии с указаниями из Москвы, то почему же не рассчитывать на такое же поведение руководителей будущего еврейского государства?
Тридцатого мая 1947 года постановлением правительства был учрежден Комитет информации при Совете Министров, который объединил политическую и военную разведку. Сотрудникам комитета было поручено обеспечить руководство страны надежной информацией о происходящем в Палестине. Ближневосточным направлением политической разведки руководил полковник Андрей Отрощенко. Перед начальником управления нелегальной разведки Александром Коротковым поставили другую задачу - вербовать агентуру среди евреев, уезжающих в Палестину. Несколько агентов советской разведки работали в Израиле достаточно долго.
Генерал-лейтенант Судоплатов руководил в Министерстве госбезопасности отделом "ДР" - службой террора и диверсий. В воспоминаниях Судоплатова говорится, что он получил "указание забросить наших агентов в Палестину через Румынию. Они должны были создать в Палестине нелегальную агентурную сеть, которую можно было бы использовать в боевых и диверсионных операциях против англичан". Люди Судоплатова занимались специфической деятельностью - готовили оперативные возможности для террора и диверсий против западных стран на случай войны. Помогали ли они при этом палестинским евреям - осталось неизвестным. Советские документы на сей счет не рассекречены. В израильских материалах нет и намека на это, хотя если бы советские спецслужбы в чем-то участвовали, Израиль охотно бы предал это гласности.
Мемуары Павла Анатольевича Судоплатова крайне любопытны, читаются, как авантюрный роман, но рассматривать их как стопроцентно надежный источник невозможно. Конечно, советские разведчики в Палестину поехали и работали там под прикрытием разных советских учреждений. Но, судя по всему, ограничились традиционной ролью - добычей информации и вербовкой агентуры.
Первым резидентом Комитета информации отправили в Израиль Владимира Ивановича Вертипороха, высокого, статного, усатого. Внешность играла важную роль в его карьере, увенчавшейся генеральским званием. Выпускник Московского химико-технологического института мясной промышленности, Вертипорох сразу же попал в аппарат НКВД. Служба началась на Дальнем Востоке - занимался оперативно-чекистским обслуживанием предприятий рыбной промышленности.
В Израиль Вертипорох приехал в конце 48-го, там учил английский. Разведчики, не владевшие ни ивритом, ни арабским, могли контактировать только с выходцами из России, это объективно ограничивало их оперативные возможности. Правда, были и обстоятельства, облегчавшие работу, - в молодом государстве несерьезно относились к тайнам и секретам, многое говорилось и делалось открыто и гласно. Палестинские евреи, выходцы из Восточной Европы, охотно шли на контакт с советскими представителями, отвечали на любые вопросы, рассказывали все, что знали. Евреи-военные особенно симпатизировали Красной армии и Советскому Союзу, не считали зазорным делиться с советскими людьми информацией, даже считавшейся секретной. Обилие источников информации создавало у сотрудников резидентуры советской разведки обманчивое ощущение своего могущества. Они намеревались тайно управлять Израилем, а через него еще и влиять на американскую еврейскую общину.
Это были иллюзии. Советские люди не понимали политической системы Израиля. Не радикально настроенные военные, а вполне умеренные и осторожные политики руководили страной и определяли ее курс. Все это были люди, которые придерживались социал-демократических идей. Но они вовсе не были коммунистами, как думали в Вашингтоне и как считал директор ФБР Эдгар Гувер. Он пугал президента Трумэна такими спецсообщениями: "Источник, известный своей достоверной информацией, сообщил нам, что русские готовят примерно 200 тысяч коммунистически настроенных евреев для отправки в Палестину".
Однако Израиль находился далеко от советских границ. Советские флот и авиация не могли тогда обеспечить стремительную десантную операцию на Ближнем Востоке. Самыми влиятельными противниками сионистов были в Вашингтоне два человека, от которых, собственно, и зависела внешняя политика Соединенных Штатов: государственный секретарь Джордж Маршалл и министр обороны Джеймс Форрестол. Джордж Кэтлетт Маршалл всю жизнь провел на военной службе. После нападения японцев на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор в декабре сорок первого президент Рузвельт сделал его своим военным советником.
Именно Маршалл рекомендовал Трумэну применить атомное оружие против японцев в сорок пятом. Сталин распорядился наградить Джорджа Маршалла полководческим орденом Суворова, вручил награду посол Громыко. После войны Маршалл ушел в отставку, и Трумэн назначил его государственным секретарем. Маршалл, герой войны, был автором знаменитого плана подъема европейской экономики. Он пригрозил президенту отставкой, если Трумэн позволит Израилю появиться на свет.
Джеймс Винсент Форрестол в 40-м году стал специальным помощником президента Рузвельта, затем заместителем военно-морского министра. Форрестол вырос в антисемитском окружении. Когда он занимался бизнесом, крупные компании не брали на работу евреев. С этими представлениями он пришел на государственную службу. Когда он возглавлял военно-морское министерство, моряки-евреи не имели шанса на продвижение.
До войны у Джеймса Форрестола были крупные интересы в сфере добычи ближневосточной нефти, поэтому он был яростным сторонником тесного сотрудничества с арабами. Появление еврейского государства его никак не устраивало. Он доказывал, что ближневосточная нефть важнее всего остального и задача американской внешней политики - обеспечить вооруженные силы нефтью.
- Вы просто не понимаете, что сорок миллионов арабов, - убеждал министр обороны своих собеседников, - столкнут четыреста тысяч евреев в море. И все. Лучше подумайте о нефти - мы должны быть на стороне нефти.
Трумэн заметил, что его министр обороны постепенно утрачивает контакт с реальностью. Форрестол рассказывал всем знакомым, что из министерства обороны его выживают сионисты. Изумленный Трумэн попросил аккуратно выяснить, что с ним происходит. Президенту доложили, что Форрестол страдает психическим расстройством.
Стало ясно, что военная политика США определяется сумасшедшим. Трумэн решает избавиться от него. Трумэн вручил Форрестолу медаль, поблагодарил за службу и отправил в отставку. Друзья заказали самолет и отправили Форрестола во Флориду, надеясь, что мягкий морской климат благоприятно подействует на него, но улучшения не произошло.
Прогуливаясь по берегу, он вдруг озабоченно указал сопровождавшим его приятелям на зонтики, под которыми отдыхающие укрывались от солнца: "Нам не следует говорить здесь откровенно. Это подслушивающие устройства. Они знают все, что мы говорим". Тяжело больного экс-министра поместили в военно-морской госпиталь в Бетесде, где лечат высокопоставленных чиновников. Он кричал, что его преследуют сионисты и коммунисты. Утром его по недосмотру оставили одного, и он выпрыгнул с шестнадцатого этажа.
А на Ближнем Востоке стало ясно, что арабские страны не позволят решению ООН о разделе Палестины вступить в силу. В декабре 47-го советский посланник в Ливане Даниил Солод переслал в Москву запись беседы с премьер-министром страны: "Арабские страны окончательно договорились ни при каких условиях не соглашаться на раздел Палестины и создание в ней еврейского государства и вести борьбу против раздела всеми средствами, сколько бы она ни продолжалась".
"Премьер-министр Ливана повторил уже сказанные мне однажды президентом Сирии слова о том, что если понадобится, то арабы будут бороться за Палестину в течение двухсот лет, как это было во время крестовых походов..."
В Сирии сформировали Арабскую освободительную армию для захвата всей Палестины. Точно так же и египетская армия готовилась взять всю Палестину под контроль. Самые скромные планы строил иорданский король Абдаллах. Он хотел увеличить свое маленькое королевство за счет территории, на которой ООН предлагала создать государство палестинских арабов. Король Абдаллах полагал, что нет нужды создавать еще одно государство, всем палестинцам надо жить в его королевстве. Арабские националисты предупреждали: "На территорию Палестины будут введены армии арабских государств, чтобы силой помешать созданию там еврейского государства... Арабский народ будет решительно бороться против этого гнуснейшего преступления, совершенного империализмом и евреями".
Судьба Палестины должна была решиться на поле брани. Сионисты проиграли бы эту войну, если бы Сталин в очередной раз не пришел им на помощь.
|
Победить - или умереть! |
Так сражались евреи Эрец Исраэль за свою землю
14 мая 1948 года в четыре часа дня, в здании музея на бульваре Ротшильда в Тель-Авиве было провозглашено Государство Израиль. Вся процедура провозглашения государства заняла пятнадцать минут.
Через несколько дней после того, как Генеральная Ассамблея ООН проголосовала за создание двух новых государств в Палестине, Соединенные Штаты запретили продажу оружия на Ближний Восток. Англия отказалась присоединиться к эмбарго на поставки оружия. Она подписала крупные контракты с арабскими странами, которые не хотела разрывать. Так что арабский мир продолжал получать оружие в огромных количествах. Палестинские евреи обратились к советским представителям. Пятого февраля 1948 года будущий министр иностранных дел Израиля Моше Шарет беседовал с Громыко. Он просил советское руководство помочь оружием.
К тому времени Сталин уже отдал приказ вооружить палестинских евреев, чтобы они смогли создать свое государство. Поэтому Громыко без дипломатии деловито поинтересовался, есть ли у евреев возможность обеспечить разгрузку оружия, если оно будет им продано. Оружие палестинским евреям продавали через Чехословакию.
Аэродром в Ческе-Будеевице выделили для отправки оружия и снаряжения палестинским евреям. Они получали артиллерию и минометы, немецкие истребители "мессершмит" и старые английские истребители "спидфайры". Летали по маршруту Чехословакия - Палестина бывшие военные летчики, ветераны Второй мировой. Большинство были американцами. Они нелегально приезжали в Чехословакию. Потом они объясняли, что же заставляло их рисковать жизнью: "Машины были загружены под завязку. Но ты знал - если сядешь в Греции, отберут самолет и груз. Сядешь в любой арабской стране - просто убьют. Но когда ты приземляешься в Израиле, тебя ждут бедно одетые люди. У них нет оружия, но оно им нужно, чтобы выжить. Ты понимаешь, кого напоминают эти люди, которые так плохо выглядят, - евреев, которых отправляли в концлагеря".
Западные державы подготовили в Совете Безопасности ООН проект заявления "о проникновении вооружений морским и сухопутным путем в Палестину". Заявление должно было помешать евреям получать оружие. Советский представитель Андрей Громыко наложил на него вето. СССР бдительно охранял интересы сионистов.
На территории Чехословакии обучали не только будущих израильских летчиков. Там же, в Ческе-Будеевице, готовили танкистов и десантников. Полторы тысячи пехотинцев Армии обороны Израиля учили в Оломоуце, еще две тысячи - в Микулове. Из них сформировали часть, которая первоначально называлась "Бригадой имени Готвальда", бригаду перебросили в Палестину через Италию.
Оружие из Чехословакии подоспело вовремя. 29 марта 1948 года палестинские евреи распаковали и собрали первые четыре трофейных истребителя "мессершмит-109". В этот день египетская военная колонна, включавшая танки, находилась всего в нескольких десятках километров от Тель-Авива. Если бы они захватили Тель-Авив, дело сионистов было бы проиграно. Войск, способных прикрыть город, в распоряжении палестинских евреев не было. И в бой отправили все, что было, - эти четыре самолета. Из боя вернулся один. Но увидев, что у евреев появилась авиация, египтяне испугались и остановились.
Оглядываясь назад, нельзя не сказать, что история Ближнего Востока пошла бы иначе, если бы соседние арабские страны не решили сразу же задушить еврейское государство. Сколько войн и каких жертв можно было бы избежать, если бы арабские властители проявили меньше себялюбия, спокойно встретили появление ничем им не угрожавшего Израиля и позволили палестинским арабам создать свое государство.
То, чего добиваются палестинцы столько лет, ради чего они погубили множество жизней - своих и чужих, - палестинское государство - могло появиться в мае 48-го. И не евреи помешали арабам. Сами арабские страны не позволили тогда палестинским арабам создать свое государство. (Здесь ошибка: палестинских арабов тогда не было, все решали соседи-арабы - Египет и Сирия)
В те годы в документах советского Министерства иностранных дел очень сочувственно писали о евреях, которые вынуждены вооружаться, чтобы обороняться от арабов. Совсем иначе говорилось об арабах: "Предатели и квислинги со всего мира стекаются в Палестину и принимают участие в борьбе на стороне арабов, среди них подонки Андерса, боснийские мусульмане из лагерей перемещенных лиц в Германии, военнопленные немцы, бежавшие из лагерей в Египте, "добровольцы" из франкистской Испании. Страны Арабской лиги, выполняя решения совета Лиги, засылают в Палестину многочисленные вооруженные отряды арабов, которые передвигаются на автомобилях и имеют на вооружении минометы и автоматические ружья. Вооружение арабы получают из арабских стран, которые снабжает Англия. Арабы в последнее время перешли к систематическим и планомерным операциям против разбросанных по всей стране еврейских колоний. Евреи лишены помощи в людях извне, несут большие потери убитыми и ранеными, что пагубно отразится на сопротивлении этой маленькой общины..."
Полвека эти документы советского МИДа были секретом и хранились за семью замками. Они противоречат той версии арабо-израильского конфликта, которую приняли в Москве позже, когда Израиль стали считать врагом.
Так называемой Арабской освободительной армией командовал сириец Фаузи аль-Каукчи. Во время Второй мировой войны он командовал арабскими частями в составе вермахта. Немцы произвели его в майоры. После разгрома нацистской Германии Фаузи избежал наказания и бежал на Ближний Восток, чтобы заняться прежним делом - уничтожением евреев.
Немалое число немецких военных преступников бежали на Ближний Восток. Немцам здесь не очень нравилось, они предпочитали более цивилизованную Латинскую Америку. Но принимали их в арабских странах хорошо, англичанам не выдавали, предлагали работу по специальности.
Считается, что один из самых отвратительных военных преступников гестаповец Алоиз Бруннер укрылся в Сирии. Сирийские власти неизменно отвечали, что такой человек им неизвестен. Его выследили, нашли дом, где он жил. Он потерял три пальца на руке, когда вскрывал посылку, полученную, видимо, от "Мосада" в Дамаске.
Упоминавшиеся выше боснийские мусульмане - это бывшие солдаты добровольческой дивизии войск СС, которую сформировали немцы с помощью великого муфтия Иерусалима Амина аль-Хуссейни. Осенью 41-го немцы доставили его в Берлин. Его принял Гитлер, затем рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Всю войну муфтий провел в Берлине, призывая немцев неустанно уничтожать евреев. После войны вернулся на Ближний Восток, чтобы продолжить любимое дело без нацистов. Великий муфтий - дядя Ясира Арафата.
Арабские страны не желали появления ни еврейского государства, ни палестинского. Иордания и Египет собирались поделить Палестину между собой. Соотношение сил было таково, что арабские страны не сомневались в успехе: несколько сотен тысяч евреев против десятков миллионов арабов.
Вот поэтому в мае 48-го западные политики наперебой советовали палестинским евреям не спешить с провозглашением собственного государства. Государственный секретарь США Джордж Маршалл предупредил будущего министра иностранных дел Израиля Моше Шарета, что, если на еврейское государство нападут арабские армии, на помощь Соединенных Штатов рассчитывать не следует.
Вернувшись в Тель-Авив, Шарет передал Бен-Гуриону слова Маршалла и заметил, что, может быть, в такой ситуации с провозглашением еврейского государства следует повременить. Но Бен-Гурион считал, что евреи ждали этого момента две тысячи лет - никто не может обвинить их в недостатке терпения. Но сейчас терять время глупо.
В пятницу, 14 мая 1948 года, в четыре часа дня в здании музея на бульваре Ротшильда в Тель-Авиве было провозглашено Государство Израиль. Через несколько часов после этого министр иностранных дел Египта уведомил председателя Совета Безопасности ООН, что египетская армия пересекла границы Палестины, чтобы навести там порядок.
В Палестину с севера, востока и юга вторглись армии Египта, Сирии, Трансиордании, Ирака и Ливана. Они хотели уничтожить еврейское государство в зародыше, но натолкнулись на ожесточенное сопротивление. Единственным государством, оказавшим Израилю практическую помощь, был Советский Союз. К нему обратились израильские руководители в критической ситуации. Сталин через Чехословакию обеспечил палестинских евреев оружием и боеприпасами. А боевой дух еврейских солдат был очень высок. Они знали, что могут или победить, или умереть. Отступать или бежать им было некуда.
Впервые за две тысячи лет они могли защищать свои жизни с оружием в руках и не собирались теперь никому ничего уступать. Если арабские государства не признают границы, намеченные ООН, то эти границы и для Израиля не будут обязательными. Израиль намерен сражаться, и каждый получит то, что сумеет завоевать силой оружия.
Советская печать клеймила арабских реакционеров, которые пытаются задушить еврейское государство. А в ООН советские дипломаты сражались против арабских стран и Англии, которые пытались урезать "суверенные права Израиля". На заседании Совета Безопасности советский представитель потребовал немедленно вывести с территории Палестины иностранные вооруженные формирования, то есть арабские армии, пытавшиеся уничтожить в зародыше еврейское государство. Считается, что ближневосточный конфликт возник из-за палестинской проблемы, из-за того, что палестинские арабы бежали с родной земли и лишились родины. В реальности соседние страны начали войну против Израиля до бегства палестинских арабов и руководствовались отнюдь не заботой об их участи.
Первыми Израиль признали Соединенные Штаты. Это произошло буквально через десять минут после провозглашения еврейского государства. Но американцы признали Израиль де-факто, это предполагало более низкий уровень дипломатических отношений. Советский Союз первым признал еврейское государство в полном объеме, де-юре, поэтому советского посла встретили в Израиле с особым почетом.
Американское посольство отправило в Вашингтон подробный отчет о прибытии советских дипломатов, с разочарованием отметив, что, несмотря на поздний час, приветствовать советского посла собралась большая толпа. По случаю приезда советской миссии в Израиль около двух тысяч человек собрались в здании одного из самых больших кинотеатров Тель-Авива "Эстер", на улице собралось еще около тысячи человек, которые слушали трансляцию всех выступлений. Над столом президиума повесили большой портрет Сталина и лозунг "Да здравствует дружба между Государством Израиль и СССР!"
При упоминании Советского Союза и советских представителей, особенно Громыко, зал взрывался аплодисментами. Хор рабочей молодежи исполнил еврейский гимн, затем гимн Советского Союза. "Интернационал" пел уже весь зал. Затем хор исполнил еще несколько советских песен - "Марш артиллеристов", "Песнь о Буденном". После вручения верительных грамот Бен-Гурион сказал первому советскому посланнику Павлу Ивановичу Ершову: "Народ Израиля обязан Советскому Союзу за его моральную поддержку в ООН. Государство Израиль сейчас уже окрепло, его народ и особенно молодежь знают, что воюют за свое государство и свою идею, и, надо сказать, умеют воевать, что было доказано в боях".
Тем временем Громыко завершал свою работу в Соединенных Штатах и готовился к возвращению домой.
Его в ООН сменил Яков Александрович Малик. Малику было всего сорок лет, не много для дипломата столь высокого ранга. Всю войну он провел в Японии. Единственный из послов союзных держав он видел, как горел Токио в результате американских бомбардировок весной 45-го. Пережил атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки. Представитель Израиля при ООН Абба Эбан телеграфировал министру иностранных дел Шертоку: "Сегодня состоялась первая продолжительная, очень сердечная беседа с Маликом. Он выразил свое глубокое восхищение военными усилиями Израиля. Подобного разгрома никто не ожидал... Советская сторона рассматривает свое решение о поддержке еврейского государства в качестве триумфально оправдавшего себя в контексте целей, которые она ставит перед собой на Ближнем Востоке..."
Первый заместитель министра иностранных дел Андрей Януарьевич Вышинский находился в Париже. К нему попросился на прием премьер-министр Ливана Риад-бей Сольх. Ливанец внушал советскому дипломату: "В Палестине не может существовать самостоятельное еврейское государство". - "Государство Израиль уже существует, - отрезал Вышинский, - и имеет право защищать свои интересы".
Поражение арабских армий Москва расценила как поражение Англии, полагая, что позиции Запада подорваны на всем Ближнем Востоке. Сталин считал, что его замысел блестяще осуществлен.
|
Почему Сталин разлюбил Израиль |
7 сентября 1948 года министр иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов весьма любезно принял первого посланника Израиля в Советском Союзе Голду Меир. Прежде чем дать согласие на ее приезд в Москву, МИД отправил запрос министру госбезопасности генерал-полковнику Абакумову. Чекисты не возражали. Израильских дипломатов встретили в Москве более чем доброжелательно. Военный атташе полковник Иоханан Ратнер отправил телеграмму премьер-министру Израиля Бен-Гуриону: "Сегодня я полтора часа беседовал с генералом армии Антоновым, заменяющим в настоящее время Василевского. Такого рода беседы - совершенно необычное дело для уровня военных атташе, меня просили ничего о ней не сообщать своим коллегам из других стран. Мы обсуждали следующие вопросы: подготовка нашего командного состава в Советском Союзе, поставка Израилю оружия из немецких трофеев, способы отправки - воздухом или морем. Вам необходимо в ближайшие дни сообщить, какие виды вооружений и в каком количестве нам требуются".
Генерал армии Алексей Иннокентьевич Антонов занимал пост первого заместителя начальника генерального штаба и во время Великой Отечественной пользовался особым авторитетом у Сталина. Его беседа с иностранным военным атташе была событием экстраординарным. Это свидетельствовало о том, что Сталин продолжал проводить свою линию на Ближнем Востоке. Еврейское государство должно по-прежнему получать военную помощь как форпост в борьбе против западных империалистов.
Вернувшись с сессии Генеральной Ассамблеи, министр иностранных дел Израиля доложил своему правительству: "Советский Союз твердо нас поддерживает. Все распространяющиеся слухи, будто советская позиция изменилась, не имеют под собой почвы... В Совете Безопасности русские работают не просто как наши союзники, а как наши эмиссары. Они берут на себя решение любой задачи..."
9 ноября, после праздников в Москве, израильские дипломаты отправили в министерство иностранных дел отчет о беседе с министром иностранных дел Молотовым: "Мы присутствовали на параде, который явился великолепной демонстрацией силы, а вечером дома у Молотова почувствовали особую теплоту. Молотов предложил Голде Меир выпить по рюмке водки. Она похвалила парад и сказала: "Если бы только у нас были некоторые из вооружений, которые вы показали на параде". Молотов заметил: "'У вас будет оружие. Даже мы начинали с малого". После этого мы беседовали с женой Молотова. Она разговаривала с нами, как мать и сестра".
Жена министра иностранных дел Полина Семеновна Жемчужина (Карповская) не скрывала своего еврейского происхождения. Она бывала в еврейском театре, посетила синагогу и дружески беседовала с израильскими дипломатами в Москве. Даже жена Молотова не поняла, что советская политика в отношении Палестины пришла в полнейшее противоречие с политикой по отношению к собственным евреям. Сталин подарил палестинским евреям свое государство, но запрещал советским евреям то, что позволялось советским дипломатам, - слова сочувствия сионистам. Внутри страны поддержка сионизма приравнивалась к тяжкому преступлению.
Через полтора месяца после этой беседы с израильскими дипломатами на заседании Политбюро министр госбезопасности Виктор Абакумов и заместитель председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП/б/ Матвей Шкирятов доложили результаты расследования по делу жены Молотова. Политбюро постановило: 'Проверкой Комиссии партийного контроля установлено, что Жемчужина в течение длительного времени поддерживала близкие отношения с еврейскими националистами, не заслуживающими политического доверия и подозреваемыми в шпионаже; участвовала в похоронах руководителя еврейских националистов Михоэлса и своим разговором об обстоятельствах его смерти дала повод враждебным лицам к распространению антисоветских провокационных слухов о смерти Михоэлса; участвовала в религиозном обряде в Московской синагоге... В связи с изложенным - исключить Жемчужину из членов ВКП/б/'.
Все это произносилось в присутствии Молотова. Он не посмел и слова сказать в защиту жены, но при голосовании позволил себе воздержаться. Этот естественный поступок был воспринят как невероятный вызов. Пытаясь спастись, Молотов написал Сталину покаянное письмо: "При голосовании в ЦК предложения об исключении из партии Жемчужиной я воздержался, что признаю политически ошибочным. Заявляю, что, продумав этот вопрос, я голосую за это решение ЦК, которое отвечает интересам партии и государства и учит правильному пониманию коммунистической партийности. Кроме того, признаю тяжелую вину, что вовремя не удержал Жемчужину, близкого мне человека, от ложных шагов и связей с антисоветскими еврейскими националистами, вроде Михоэлса".
Письмо Молотова - это предел человеческого унижения, до которого доводила человека система. Сталин сказал Молотову: "Тебе нужно разойтись с женой".
Молотов всю жизнь преданно любил Полину Семеновну. Когда он куда-то ездил, то всегда брал с собой фотографию жены и дочери. Вячеслав Михайлович вернулся домой и пересказал жене разговор со Сталиным. Полина Семеновна твердо сказала: "Раз это нужно для партии, значит, мы разойдемся". Она собрала вещи и переехала к родственнице. Через неделю Жемчужину арестовали. Членам ЦК разослали материалы из ее дела. Там было много гнусных подробностей, явно придуманных следователями. В частности, утверждалось, что Жемчужина была неверна мужу, и даже назывались имена ее мнимых любовников.
После смерти Сталина следователи нашли людей, из которых выбивали показания на Полину Жемчужину. Один из них, бывший директор научно-исследовательского института, рассказал, что с ним вытворяли в МГБ: "Меня избивали по три-четыре раза в день и даже в выходные дни. Избивали резиновыми палками, били по половым органам. Я терял сознание. Прижигали меня горящими папиросами, обливали водой, приводили в чувство и снова били. От меня требовали, чтобы я сознался в том, что я сожительствовал с гражданкой Жемчужиной и что я шпион. Шпионской деятельностью я никогда не занимался. И я импотент с рождения. Мне говорили: ты только напиши заявление, что признаешь себя виновным, а факты они сами подскажут..."
По плану Министерства госбезопасности, через жену Молотова намеревались добраться и до самого Вячеслава Михайловича, выставить и его врагом народа. Каждый день Молотов проезжал мимо здания МГБ в черном лимузине с охраной. Он не решался даже спросить о судьбе жены. Она, правда, была избавлена от побоев - ведь его судьба еще не была окончательно решена.
Молотов правильно понимал, что не он из-за жены потерял доверие Сталина, а она из-за него сидела. "Ко мне искали подход, - говорил потом Вячеслав Михайлович. - Ее вызывали и вызывали на допрос, допытывались, что я, дескать, не настоящий сторонник общепартийной линии". 29 декабря 1949 года Особое совещание при МГБ приговорило Жемчужину к пяти годам ссылки. Ее отправили в Кустанайскую область Казахстана. Лаврентий Берия иногда на ухо шептал Молотову: "Полина жива".
Политические расчеты Сталина подкреплялись его старческой подозрительностью. Он пришел к выводу, что Молотов американский шпион. Его завербовали во время поездки в Соединенные Штаты. А зачем иначе американцам надо было выделять ему особый вагон? Там, в вагоне, вели с ним тайные разговоры и завербовали.
21 января 1953 года Полину Семеновну Жемчужину, которая отбывала ссылку, арестовали вновь. На сей раз следователи МГБ инкриминировали ей более серьезные преступления. Ее собирались судить по статьям 58-1а (измена Родине), 58-10 (антисоветская пропаганда и агитация) и 58-11 (организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению контрреволюционных преступлений). По новому делу - "измена родине" - Полина Жемчужина уже могла пойти вместе с Молотовым.
Зачем все это понадобилось Сталину? Что это было - старческая паранойя? Результат мозговых нарушений? Все это сыграло свою роковую роль. Но главное было в другом. Вождь готовился к новой войне. На совещаниях армейских политработников прямо объяснялось, что следующая война будет с Соединенными Штатами. А в Америке тон задают евреи, значит советские евреи - это пятая колонна.
Вячеслав Малышев, заместитель председателя Совета Министров, каждое слово вождя записывал в свой рабочий дневник. На заседании Президиума ЦК 1 декабря 1952 года Сталин говорил: "Любой еврей - националист, это агент американской разведки. Евреи-националисты считают, что их нацию спасли Соединенные Штаты. Они считают себя обязанными американцам. Среди врачей много евреев-националистов".
Вождь сделал то, чего прежде старательно избегал, - объединил Израиль и всех евреев. Прежде он, напротив, внушал советским евреям, что еврейское государство не имеет к ним никакого отношения. Теперь он дал понять, что евреи всего мира - враги Советского Союза. Отныне под словом сионизм вовсе не имелось в виду стремление евреев уехать в Палестину. Сионизм означал совсем другое - то, что нацисты называли "мировым еврейством".
В этой ситуации дружеские отношения с Израилем теряли всякий смысл. 9 февраля 1953 г. советский посланник в Израиле Ершов отправил в Москву срочную шифротелеграмму: "В 22 часа 35 минут на территории миссии произошел сильный взрыв бомбы. Выбиты все стекла, оконные рамы и двери на первом, втором и частично третьем этажах. Тяжело ранены жена посланника, жена завхоза и шофер Гришин, которые отправлены в госпиталь на машине скорой помощи. Повреждено здание миссии... Данный террористический и диверсионный акт против советской миссии в Израиле является результатом антисоветской кампании, которая ведется израильским правительством в последнее время. Считаю, что в связи с этим случаем было бы целесообразным разорвать дипломатические отношения с данным правительством Израиля".
Рекомендация посла был немедленно исполнена. Сталин разочаровался в Израиле. Вождь считал, что это он создал Израиль, и не воспринимал всерьез еврейское государство. Так же будут относиться к Израилю и его наследники. В определенном смысле он добился успеха, получил то, что хотел. Уход из Палестины подорвал позиции Англии на Ближнем Востоке. США не заняли место Англии в качестве властителя региона. Но Сталин хотел повторить в Израиле испанский опыт, когда интернациональные бригады, отправленные в республиканскую Испанию, вместе с советскими военными советниками и многочисленным представительством НКВД фактически управляли страной. Сталин разрешил отпустить в Израиль евреев из восточноевропейских стран и снабдил их оружием, считая, что выходцы из разных стран, говорящие на разных языках, объединятся в такие же интернациональные бригады и будут прислушиваться к голосу Москвы. Но добравшиеся до Палестины евреи из разных стран чувствовали себя иначе, чем русские, немцы и французы, приехавшие в 36-м воевать в Испанию.
Интербригадовцы были гостями на испанской земле. Евреи в Палестине считали, что они вернулись домой - это их страна, которую они были готовы защищать до последней капли крови. Кроме того, израильтяне выиграли Войну за независимость, одолев арабские армии, многократно превосходившие их в численности. Еврейское государство нуждалось в оружии, но не в прямой военной помощи.
Разница между Испанией и Израилем состояла еще и в том, что еврейское государство с первых дней строилось на демократических принципах. В Палестине образовалось совсем другое государство, чем ожидал Сталин. Разрыв дипломатических отношений казался предвестием трагических событий. В Израиле гадали, что теперь Сталин сделает со своими евреями. Но когда советские дипломаты, покинувшие Израиль, добрались до Москвы, Сталин уже был мертв.
Тем не менее годы усиленной антисемитской, а затем и антиизраильской пропаганды не прошли даром. Многие советские граждане поверили в злонамеренность "мирового еврейства", которое в нашей стране именовали "мировым сионизмом". Израиль воспринимался как подозрительное, опасное и враждебное государство. Наследники Сталина сделали ставку на дружбу с арабскими странами. Выбор казался правильным и логичным: Израиль - крохотное государство, арабский мир - огромен. Дружба с ним стоит любых денег.
|
|